Татьяна Никулина: “Мы прожили с ним 47 лет”
1 декабря 2006
Когда я при?ла в Московский цирк, обнаружила там чистые и на удивление тихие коридоры и очень доброжелательных людей. Все закулисье показалось очень обжитым, уютным – может быть, из-за того, что везде висят портреты Никулина, листочки с его автографами… Комната, в которую я попала, заставлена старой мебелью и завалена бумагами. На огромном столе тесно: газеты, стаканы, пепельница. Это кабинет Татьяны Никулиной, вдовы Ю. Никулина:
Директор цирка – это круглосуточное занятие?
У Юрия Владимировича было много интересов: он и рисовал, и пел, и сочинял песни, очень любил кино, любил читать – фантастику. Так что совсем не только цирк. Потом он же очень много помогал. ? ко мне до сих пор подходят люди, которые говорят – спасибо, Юрий Владимирович в свое время очень мне помог. А я даже не знаю их фамилий.
А дома он был легкий человек? В быту?
Если по боль?ому счету считать, то, конечно, легкий. Мы же с ним прожили 47 лет и ни разу не проводили отпуска отдельно. А в каких-то вещах он был упрямым, в каких-то – неаккуратным. Я смеялась: нельзя было в доме оставить ни одной горизонтальной поверхности, на ней тут же образовывались его вещи: книги, ?арфы.
За 47 лет ва?ей совместной жизни он сильно поменялся?
Мне трудно судить: сли?ком близко я к нему была. ? потом – если что-то и менялось, то постепенно. Но ведь и я менялась.
Он увлекался политикой? По его ролям в кино складывается такое ощущение, что он был человеком настолько цельным, что мень?е других зависел от системы, в которой жил…
Нет, я бы не сказала, что он жил вне политики. Он просто старался держаться от нее подаль?е. Не искал общения с политиками. Между собой мы о политике практически не говорили. Но в цирке он мог сымпровизировать какую-нибудь такую ?тучку. Когда он играл Бармалея, например, и ему надо было по роли наказать хоро?их детей и подбодрить плохих, он на одном спектакле сказал, что хоро?их детей он отправит «на карто?ку». ?ли как-то в клоунаде «Бревно», когда режиссер его спросила: «Что вы сидите? Куда вы смотрите?» – он ответил: «В светлое будущее». ?ли вот он в самолете однажды, когда они летели в Швецию, повернулся к переводчице и – «Как сказать по-?ведски «я про?у политического убежища?» Переводчица сразу побежала к руководителю делегации, все подбежали, директор спросил Никулина: «Что вы спросили у переводчицы?» А Никулин ответил: «Я спросил, сколько стоит эта ?уба?» Поскольку все вокруг засмеялись, директор понял, что это ?утка.
А кого он сам любил из актеров?
Леонова, Гердта, Папанова, Дурова, Чаплин был его идол, Бастера Киттона очень любил.
Он же был сверхпопулярен, а все публичные люди говорят, что популярность накладывает очень боль?ие ограничения на ежедневную жизнь. Как он справлялся с этими рамками?
Он вообще старался не выходить на улицу – отказать в автографах не мог, а толпа всегда собиралась часа на полтора. Он любил быть в центре внимания в своей компании, а в толпе – нет. Он вообще был достаточно скромным человеком.
Как вы думаете, как сложилась бы его судьба, если бы он не стал сниматься в кино?
Он стал бы. А если нет, то, наверное, так, как у Каранда?а, – боль?ая известность среди определенного контингента.
То есть он готов был только на «цирковую» известность?
Да.
А если бы у него был только цирк, ему бы хватило?
Думаю, нет. Он мечтал, например, написать детскую книжку. ? самому сделать рисунки к ней. То есть все равно возникла бы некая другая область, кроме цирка, в которой он бы себя реализовал.
Режиссура его не привлекала?
Нет. Он был актер. Ему предлагали ставить много раз. Но он отказывался. Во-первых, он не умел командовать людьми.
Он же был директором…
Но мозгов руководителя, как сейчас говорят, у него не было вообще. У него была боль?ая команда людей, которые ему помогали. Он же не был руководителем цирка. Он был его опорой, основой. Если к кому-то идти, кому-то звонить – это к нему, а вот бумаги подписывать, давать задания работникам – это нет. Он ведь и ругать сотрудников не мог. Он вообще никого не ругал. ? сына не ругал. ? собак не ругал. Дети и собаки сидели на его ?ее как хотели.
Его можно было сдвинуть с его точки зрения? Переубедить?
Нет. Я его всегда сравнивала с резиновым мячиком. Нажме?ь пальцем – вмятина, убере?ь палец – опять, какой был, такой и есть. Он мог даже согла?аться с чем-то, но все равно делал по-своему.
С ним было весело жить каждый день?
Нет, дома было обычно. Он не разыгрывал, не часто даже ?утил. Дома было спокойно. Только вот компании часто собирались. Очень любил общение, любил ходить в гости, любил, когда у нас народ собирался. ? всегда у нас дома была нетолченая толпа народа.
Размещено в рубриках: ??????????????